открытие Зоологического сада
1 августа
1865 г.
1 августа 1865 года в Александровском парке состоялось открытие Зоологического сада.
Это событие произошло благодаря энтузиазму необычной женщины, голландки по происхождению, Софии Гебгардт.
Долгое время она торговала вафлями в сквере возле Александринского театра. За красоту ее прозвали «прекрасной голландкой», говорили, что сам император Александр II относился к ней благосклонно. Страстная любительница животных, София вместе с супругом, доктором зоологии Юлиусом, десять лет добивалась покупки участка земли для Зоосада, наконец получила высочайшее разрешение, и начались строительные работы.
Долгое время она торговала вафлями в сквере возле Александринского театра. За красоту ее прозвали «прекрасной голландкой», говорили, что сам император Александр II относился к ней благосклонно. Страстная любительница животных, София вместе с супругом, доктором зоологии Юлиусом, десять лет добивалась покупки участка земли для Зоосада, наконец получила высочайшее разрешение, и начались строительные работы.
Зоологический сад в Петербурге. Художник А. Н. Бенуа. 1880 г.
Из фондов Государственного Эрмитажа.
Открытие прошло в торжественной обстановке. Первое время там только демонстрировались животные, коллекция которых насчитывала около 40 видов, среди которых были львы, тигры, черепахи и павлины. К сожалению, многие из них погибли в первую же зиму от холода.
Зоологический сад в Александровском парке. Художник Ф. Техель, гравер Ф. Герасимов.
Позднее начались выступления дрессировщиков и укротителей. Были построены летний концертный зал, где давались симфонические концерты, и эстрадные площадки, на которых показывались аттракционы и происходили представления.
Эрнест Рост
На склоне лет София Гебгардт, овдовев, вышла замуж за немецкого акробата Эрнеста Роста и вручила ему Зоосад.
«Как это ни странно, — писал барон Н. В. Дризен, — но полуграмотный, хотя весьма энергичный арендатор "Зоологии" Э. Рост сумел сделать свое заведение очень занимательным. Правда, о зверях там меньше всего думали. Обыкновенно завсегдаи Зоологического сада с нетерпением ждали бенефиса арендатора.
К этому дню (приблизительно в середине июля) Рост готовил какую-нибудь феерию, причем составлял ее поистине роскошно – не только в смысле декоративном, но и артистическом. Ежегодно он преподносил петербургским балетоманам новую итальянскую звездочку. У него танцевали Аделина Сазо, Антониета Белла, Верже, талантливый танцовщик Винченте и др.»*
«Как это ни странно, — писал барон Н. В. Дризен, — но полуграмотный, хотя весьма энергичный арендатор "Зоологии" Э. Рост сумел сделать свое заведение очень занимательным. Правда, о зверях там меньше всего думали. Обыкновенно завсегдаи Зоологического сада с нетерпением ждали бенефиса арендатора.
К этому дню (приблизительно в середине июля) Рост готовил какую-нибудь феерию, причем составлял ее поистине роскошно – не только в смысле декоративном, но и артистическом. Ежегодно он преподносил петербургским балетоманам новую итальянскую звездочку. У него танцевали Аделина Сазо, Антониета Белла, Верже, талантливый танцовщик Винченте и др.»*
Дризен Н. В. Сорок лет театра. Воспоминания. 1875-1915. Петроград, 1916. С. 31.
В Зоологическом саду началась деятельность актера Николая Федоровича Монахова. Впоследствии он вспоминал: «Однажды, ранней весной 1865 года, я проходил мимо Зоологического сада и зашел туда предложить свои услуги. Там на громадной сцене с непокрытым партером "представляли" разные одноактные комедийки, после которых исполнялась большая концертная программа и феерия. У входа меня встретил большой-большой человек и спросил, к кому я иду. Я ответил, что пришел предложить свои услуги в качестве артиста.
– А что вы можете делать?
– Могу участвовать в водевилях. Кроме того, пою русские песенки, сам себе аккомпанирую на балалайке, на гитаре и на гармонике.
– Ну так вот что: придете сюда вечером и спросите директора Роста. Я и есть директор. Я вас послушаю.
Вечером прихожу с балалайкой. Это было еще до открытия сезона. Нахожу директора, он идет со мной, посылает меня на сцену, а сам садится в партер. Перед этим единственным зрителем я начинаю выявлять свои "таланты" и пою две песенки.
Мои песенки произвели на Роста, видимо, положительное впечатление. Он предложил мне службу на открытой сцене Зоологического сада в качестве «певца русских песенок» с жалованьем в 75 рублей. Так как у меня не было никакого костюма и я ему сказал об этом, то он распорядился, чтобы мне выдали краги, плисовые шаровары и красную рубашку.
– А что вы можете делать?
– Могу участвовать в водевилях. Кроме того, пою русские песенки, сам себе аккомпанирую на балалайке, на гитаре и на гармонике.
– Ну так вот что: придете сюда вечером и спросите директора Роста. Я и есть директор. Я вас послушаю.
Вечером прихожу с балалайкой. Это было еще до открытия сезона. Нахожу директора, он идет со мной, посылает меня на сцену, а сам садится в партер. Перед этим единственным зрителем я начинаю выявлять свои "таланты" и пою две песенки.
Мои песенки произвели на Роста, видимо, положительное впечатление. Он предложил мне службу на открытой сцене Зоологического сада в качестве «певца русских песенок» с жалованьем в 75 рублей. Так как у меня не было никакого костюма и я ему сказал об этом, то он распорядился, чтобы мне выдали краги, плисовые шаровары и красную рубашку.
Н. Ф. Монахов. 1916 г. Из фондов Музея МХАТ.
Афиша С.-Петербургского Зоологического сада. 1903 г.
Итак, я все же очутился на сцене. Правда, не совсем так, как мне того хотелось: вместо того чтобы "потрясать" зрителя драматическими произведениями, мне приходилось развлекать его русскими песенками под собственный аккомпанемент. Но все же я был на сцене!...
Партер перед этой открытой сценой был без крыши. В дождь могли сидеть только те, у кого были зонтики. В сильный дождь никто не решался сидеть и смотреть. В такие дождливые вечера, когда публики никакой не было, единственным зрителем обыкновенно был сам Рост, сидящий под зонтиком. Перед ним должна была проходить вся программа вечера, как перед полным партером. Он особенно следил именно в такую погоду, чтобы артисты ничего не сокращали и работали не менее старательно, чем перед большой аудиторией.
Что представлял собой в то время Зоологический сад?
Несколько полуголодных зверей и птиц "для детишек". Главное было… в ресторане. Он занимал громадное пространство. Для посетителей ресторана играл большой симфонический оркестр, составленный из немецких оркестрантов под управлением немецкого дирижера Франке. На громадной открытой сцене русские актеры исполняли одноактные водевили, и, кроме того, давались обстановочные пантомимы и феерии, которые разыгрывались исключительно немецкими актерами».*
Партер перед этой открытой сценой был без крыши. В дождь могли сидеть только те, у кого были зонтики. В сильный дождь никто не решался сидеть и смотреть. В такие дождливые вечера, когда публики никакой не было, единственным зрителем обыкновенно был сам Рост, сидящий под зонтиком. Перед ним должна была проходить вся программа вечера, как перед полным партером. Он особенно следил именно в такую погоду, чтобы артисты ничего не сокращали и работали не менее старательно, чем перед большой аудиторией.
Что представлял собой в то время Зоологический сад?
Несколько полуголодных зверей и птиц "для детишек". Главное было… в ресторане. Он занимал громадное пространство. Для посетителей ресторана играл большой симфонический оркестр, составленный из немецких оркестрантов под управлением немецкого дирижера Франке. На громадной открытой сцене русские актеры исполняли одноактные водевили, и, кроме того, давались обстановочные пантомимы и феерии, которые разыгрывались исключительно немецкими актерами».*
Монахов Н. Ф. Повесть о жизни. Ленинград ; Москва, 1961. С. 33-34.
Ресторан в Зоологическом саду в Александровском парке.
О феериях в Зоосаде в 1907 году можно прочитать в статье журналиста и драматурга Ильи Осиповича Абельсона «Премьера в Зоологическом саду»:
И. О. [Абельсон И.О.] Премьера в Зоологическом саду // Обозрение театров. 1907. № 147. С. 8-9.