Эта пьеса нечаянным образом повлияла на судьбу самого драматурга. Заимствованная из пьесы Ж. Расина «Андромаха», она была написана в 1772 году на пике славы и признания Княжнина как придворного писателя. Премьера спектакля состоялась только в 1789 году — семнадцать лет она была под запретом и на это были причины.

Яков Борисович замыслил новую историческую, русскую трагедию. Идея верности своему Отечеству была в основе содержания. Действие трагедии происходит в Киеве, в княжеских чертогах и повествует о двух враждующих сыновьях Святослава. Владимир соперничает с братом в любви к Рогнеде, влюбленной в Ярополка. А Ярополк колеблется между долгом государственного деятеля и страстью к пленной греческой княжне Клеомене. Рогнеда, сгораемая от ревности к Ярополку требует от Владимира, в обмен на свою любовь, убить брата. Злодеяние свершается, и только после этого Владимир осознает драму случившегося. В заключении драматург представляет безумство Рогнеды и Владимира – это кара за содеянное.

После написания трагедии Княжнин отдал её Ивану Перфильевичу Елагину — директору Императорских театров. Елагин прочел пьесу и отдал ее для репетиций Ивану Афанасьевичу Дмитревскому. Вскоре автор получил уведомление от Елагина, что трагедия «оставлена без внимания». Императрица, прочтя ее, была недовольна: «равноапостольный» князь Владимир сочинителем показан неверно. Особое негодование вызвали у императрицы слова: «Россию русский князь Россией истреблял».

Екатерина II запретила постановку пьесы. В недоумении Княжнин обратился с письмом к государыне. Ответом была ревизия, в результате которой над автором был учинен суд Военной коллегии за растрату казны. Княжнин был приговорен к смертной казни, замененной разжалованием в солдаты. Четыре года тюрьмы были для драматурга мучительны.

После помилования, состоявшегося только благодаря прошению друзей, говорить о постановке «Владимира и Ярополка» было безумством. И трагедия ждала своего урочного часа.

Идея постановки сказочного балета принадлежала Ивану Александровичу Всеволожскому — директору Императорских театров. Музыку он поручил написать Петру Ильичу Чайковскому, а либретто — Мариусу Ивановичу Петипа.

Изначально балет должен был ставить Мариус Петипа, однако по объективным причинам, не смотря на то, что работа по созданию «Щелкунчика» уже шла, он отказался от постановки. Тогда Всеволожский предложил поставить балет второму балетмейстеру Льву Ивановичу Иванову.

Для него это было непростой задачей, так как надо было продолжить уже начатую работу. «Вызывает огромное уважение то, что в труднейшей обстановке Иванов проявил истинное благородство, мудрую терпимость, колоссальную выносливость. Все принял, выполнил и уложился в сроки, которые были весьма ограниченными: предстояло закончить работу в два месяца».*

Большое внимание в создании «Щелкунчика» отводилось сценографии и костюмам. Декорации были написаны художниками Михаилом Ильичем Бочаровым и Константином Матвеевичем Ивановым — известными и талантливыми театральными художниками Мариинского театра.

Эскизы костюмов были написаны самим И. А. Всеволожским, не смотря на то, что он не имел специального образования, был «весьма одаренным самоучкой», «любил работать над балетными спектаклями, сценарии которых были основаны на исторических, фантастических и сказочных сюжетах».* К балету П. И. Чайковского «Щелкунчик» он создал сто один эскиз.

В спектакле было очень много персонажей, и это не только люди, а также всевозможные животные, растения и даже предметы. Яркими и грациозными были костюмы гостей на Рождественском балу в доме главной героини, кукол и сластей в сказочном городе Конфитюренбурге.

«Можно ли представить себе Фей Драже или Карамели? Чай, Кофе, Шоколад, Галеты, Птифуры, Нуга, Вафли, Ячменный сахар и даже Мятные лепешки — все это костюмы для персонажей балета. Чай, Кофе, Шоколад — в народных костюмах стран из которых привозят эти напитки — Китая, Аравии, Испании, а сласти — в фантазийных костюмах, где изобретательно использованы свойства именно этого предмета».*

Эскизы этих роскошных костюмов хранятся в фондах нашей Санкт-Петербургской государственной Театральной библиотеки.

Например, А. Р. Тур писал: «Дети, все время толкущиеся перед глазами зрителей, к концу вечера изрядно надоедают и возбуждают досаду против бездействующих "родителей", которые почти совсем не участвуют в феерии. Впрочем, обилие детей в этом балете объясняется сюжетом, выбор которого тоже нельзя назвать удачным».*

С. Н. Худеков назвал «Щелкунчика» «нелепицей в лицах», отмечая, что «прелестная сказочка Гофмана искажена до неузнаваемости» и между всеми картинами не было никакого связующего звена.* Балет упрекали в отсутствии действия во втором акте, в котором по замыслу М. Петипа главные герои путешествовали по волшебной стране и перед зрителями были представлены танцы различных сладостей.

И все-таки, не смотря на отдельные критические замечания, балет запомнился и понравился. Особенно все отмечали красочное декорационное оформление и изящные костюмы артистов. «Постановка «Щелкунчика» настолько роскошна, что невольно отвлекает внимание от музыки», — писал рецензент журнала «Антракт».*

«Щелкунчик» на долгие годы утвердился в репертуаре Мариинского театра и стал одной из лучших постановок Л. Иванова.