21 августа 1871 года в Орле, в семье землемера Николая Ивановича Андреева и Анастасии Николаевны, урожденной Пацковской, родился будущий яркий представитель Серебряного века, основоположник русского литературного экспрессионизма, один из пионеров отечественной цветной фотографии, драматург, прозаик и журналист Леонид Николаевич Андреев.

Окончив Орловскую классическую гимназию, Леонид поступил на юридический факультет Петербургского университета. «Когда я еще учился в гимназии, умер мой отец, землемер, и в университете мне пришлось сильно нуждаться», — писал Андреев. *

После отчисления за неуплату из Петербургского университета, он поступил в Московский университет. В Москву перебрались и Анастасия Николаевна с младшими детьми. Леониду приходилось содержать семью, перебиваясь случайными заработками. «Здесь материально жилось лучше: помогали товарищи и "комитет": но в других отношениях я с большим удовольствием вспоминаю Петербургский университет: в последнем сильнее дифференциация студенчества, и, среди резко выраженных и обособленных групп, скорее можно найти подходящую для себя среду…», — вспоминал писатель.*

Леонид Андреев был человеком впечатлительным, эмоциональным, с развитым воображением. Несколько раз это приводило к безрассудным поступкам. По воспоминаниям современников, Андреев три раза предпринимал попытку самоубийства: «Леонид Андреев покушался на себя и ножом, и револьвером Лефоше, и тогда, когда он бросился почти роковым и ужасным образом под поезд».*

Последствием неудачного выстрела из револьвера было церковное покаяние и порок сердца, который и вызвал впоследствии смерть писателя.

«Леонид Николаевич странно и мучительно резко для себя раскалывался надвое: на одной и той же неделе он мог петь миру — "Осанна!" и провозглашать ему — "Анафема!" Это не было внешним противоречием между основами характера и навыками или требованиями профессии, — нет, в обоих случаях он чувствовал одинаково искренно»,— вспоминал об Андрееве его близкий друг Максим Горький.*

Горький обратил внимание на молодого литератора, когда в московском «Курьере» в 1898 году был напечатан первый рассказ Андреева «Баргамот и Гараська». Он пригласил Андреева в книгоиздательское товарищество «Знание», объединявшее многих молодых писателей. Под влиянием Горького Леонид увлекся революционными идеями, восторженно принял первую русскую революцию 1905 года и даже сидел в Таганской тюрьме за то, что накануне на его квартире прошло тайное собрание ЦК. Освобождению помог знаменитый Савва Тимофеевич Морозов, внесший за него залог. Однако в 1907 году Андреев разочаровался в революции и отошел от писательского окружения Горького.

Революцию 1917 года Андреев тоже не принял, и, после отделения Финляндии от России, оказался в эмиграции, на принадлежавшей ему даче «Аванс» в Ваммельсуу.

«Все мои несчастья сводятся к одному: нет дома. Был прежде маленький дом, дача в Финляндии, и большой дом: Россия с её могучей опорой, силами и простором. Был и самый просторный дом — искусство-творчество, куда уходила душа. И всё пропало. Вместо маленького дома — холодная, промёрзлая, оборванная дача с выбитыми стёклами, а кругом — чужая и враждебная Финляндия. Нет России…», — писал он Николаю Константиновичу Рериху 4 сентября 1919 года.*

12 сентября 1919 года Леонид Андреев скоропостижно скончался от паралича сердца в поселке Нейвола (ныне Горьковское), на даче у своего друга, врача и литератора Федора Николаевича Фальковского. «Сильное, чуткое сердце, устав, разорвалось в куски…», — написал Саша Чёрный на смерть писателя.*

«Чуткость сердца», философия, мировоззрение и новаторство Леонид Андреева отразились в пьесе «Жизнь Человека», посвященной памяти безвременно ушедшей из жизни жены писателя Александры Михайловны и впервые поставленной В. Э. Мейерхольдом на сцене петербургского Театра В. Ф. Комиссаржевской 22 февраля 1907 года.

Основная тема пьесы — противостояние Человека и Судьбы, Рока, Бога. Перед зрителем предстают обобщенные образы-понятия, такие как сам Человек, Некто, Жена, Отец, Старик и т. п.

«Не берусь судить, насколько эта пьеса изображает жизнь человека вообще, но для жизни самого Андреева она оказалась жутко пророческой — над ним самим сбылась вся жуть этой кошмарной фантазии: была "любовь и бедность", потом "слава и богатство", фантастический дом "в пятнадцать комнат", смерть жены, гибель покинутого дома, в котором "мыши скребутся", и внезапная страшная "смерть человека" Все сбылось…», — писал в своих воспоминаниях Степан Гаврилович Петров-Скиталец.*