«Лекарь поневоле» появился на русской сцене, когда преимущество на российском театре приобрела иностранная драматургия, а переделки и переводы зарубежных авторов вызывали значительный интерес у публики. И первое место в переводном репертуаре занимал Мольер.

В этот день на сцене недавно открывшегося Оперного дома давали уже известную зрителям комедию «Школа мужей» и вновь переведенную «малую комедию» «Лекарь поневоле».*

Перевод пьесы с французского был сделан Петром Семеновичем Свистуновым. Поклонник и любитель театра, Петр Семенович, будучи кадетом Сухопутного Шляхетного кадетского корпуса, вместе с другими принимал участие в театральных представлениях. В его исполнении Оснельд в трагедии Сумарокова «Хорев» так понравился государыне Елизавете Петровне, что она не только пожертвовала богатые костюмы для постановки, но и сама помогла одеться семнадцатилетнему актеру.

Комедия-фарс «Лекарь поневоле» была написана и поставлена спустя всего несколько месяцев после премьеры пятиактной комедии в стихах «Мизантроп», отличающейся преобладанием диалогов над внешними событиями, особым психологизмом и более тонким обличением общественных пороков.

Что же заставило уже успешного и известного комедиографа обратиться к фарсу — жанру, который стал школой актерского мастерства для Мальера, с которого он открыл свою сценическую индивидуальность?

Знатоки рукоплескали Мольеру, признавая комедию высшим творением. Однако публика была сдержана в своих эмоциях и кассовые сборы постепенно сокращались. В данной ситуации Мольера можно назвать «фарсером поневоле», заботясь о нуждах труппы, он вернулся к истокам своего творчества и создал блестящий образец этого жанра. Фарс смешил зрителя, показывая карикатуру на реальную жизнь.*