Казалось бы, это имя мы знаем с детства, его басни сопровождают нас с ранних лет, а образ сроднился для нас с прекрасным памятником в Летнем саду, где дедушка-Крылов сидит в окружении своих героев.* И трудно представить, что мальчиком он находился во время восстания Пугачева в осажденном Оренбурге и подвергался немалой опасности — четырехлетний ребенок и его мать были приговорены к повешенью. Первую свою пьесу Крылов написал в 14 лет, а к 25 годам стал профессиональным карточным игроком и был подвергнут наказанию — ему был запрещен въезд в Санкт-Петербург и Москву.

Уже в 1801 году он стал правителем дел канцелярии князя С. Ф. Голицына в Риге, а в 1812 — Крылов пришел по приглашению А. Н. Оленина в Императорскую Публичную библиотеку. Здесь он служил поначалу в должности помощника библиотекаря, позже библиотекаря — тогда это были значительные должности.

Современники говорили об Иване Андреевиче Крылове как о человеке, наделенном множеством талантов, называя его и поэтом, и хорошим музыкантом, и математиком. Крылов не переставал учиться даже в очень преклонном возрасте, когда освоил древнегреческий язык. Он был издателем ежемесячных сатирических журналов «Почта духов», «Зритель» и «Санкт-Петербургский Меркурий».

Но известность и успех принесли Крылову комедии «Модная лавка» (1806) и «Урок дочкам» (1807), после которых актер и педагог Иван Андреевич Дмитревский познакомил драматурга с писателем и руководителем императорского театра А. А. Шаховским.

Пьесы широко ставились на сцене и имели грандиозный успех. Тема обличения галломании, пристрастия к модам, разврата нравов, происходящего от французских учителей и французских лавок, — более чем традиционна для русской литературы этого времени. «Что могло быть веселее, умнее, затейливее его двух комедий… Можно ли было колче, как в них осмеять нашу столичную и провинциальную галломанию?»*

Комическая пьеса в трёх действиях «Модная лавка», написанная И. А. Крыловым в 1806 году, впервые была напечатана через год, второе издание вышло в 1816 году. Действие пьесы неслучайно происходит в помещении модной лавки мадам Каре, торгующей французскими товарами. Этим автор подчёркивает увлечение жителей столицы модными веяниями зарубежья, которые разорительны и антипатриотичны. «Неужели эти наряды в будни носят, что их наделано так много?», — вопрошал наивно слуга, привыкший к тихой помещичьей жизни. «Здесь одеваются, пьют, едят и живут в будни так же точно, как в праздник; одним словом: здесь город такой, что и в будни праздник», — отвечал ему горожанин Лестов. Помимо увлечения французской модой автор обращал внимание зрителей на еще один порок XIX века — пренебрежительное отношение к людям более низкого сословия.

Сюжет комедии незатейлив: в модную французскую лавку мадам Каре, не гнушающейся торговать контрабандными товарами, заезжает провинциальная помещица со своим семейством. Сумбурова — недалекая, вздорная женщина, ничего не понимающая в моде, но мечтающая соответствовать одевающимся на французский манер высшим кругам. Ее муж, курский помещик-русофил Сумбуров, считает такие французские модные лавки, разорившие не одну семью, страшным злом современного общества. «Почти уже все свои и мужнины деревеньки по таким магазейнам размытарила», — говорит он о своей племяннице. Дочери Лизе нравится Лестов, но влюбленным не дает благословения строгий отец. Благодаря находчивости Маши, крепостной девушки, работающей помощницей в магазине, молодые люди все же получают разрешение на свадьбу и все заканчивается счастливо.

Впервые «Модную лавку» сыграли 23 июля 1806 г. на «даче» директора Императорских театров Александра Львовича Нарышкина. Известному острослову, владельцу роскошного дворца-дачи Бельвю («Прекрасный вид»), служившей центром светской жизни Петербурга, настолько понравилась новая пьеса И. А. Крылова, что ее премьера на сцене Императорского Большого (Каменного) театра состоялась буквально через несколько дней, 27 июля. В ней блистательно играли комические актеры В. Ф. Рыкалов, А. Е. Пономарев и др. За год она была показана 18 раз, что было цифрой совершенно небывалой — обычно пьеса шла 2-3 раза за сезон, около десятка спектаклей считалось рекордом.

Но уже рецензенты первых спектаклей «Модной лавки» осторожно подметили противоречие между кажущейся на первый взгляд однозначностью характеров персонажей и отсутствием в пьесе идеального героя. Да и нравоучительный финал казался более внимательным зрителям — более чем сомнительным.

Рецензент «Лицея» писал: «Жаль только, что г-жа Каре, торгующая запрещенными товарами, не наказана; жаль, что сводница Маша за выхлопотанное ею свидание Лизы с Лестовым осталась также ненаказанною».* Ему вторил А. А. Шаховской: «Большая часть критиков находит, что характер молодого человека не довольно любезен, чтобы заставить зрителей за него бояться <...> словом, они желали бы, чтобы и в самой его ветренности видно было доброе сердце и хороший нрав, которые обнадежили бы их, что Лиза, вышед за него, будет счастлива».*

Похоже, что Крылову доставляло явное удовольствие, создав комедию с соблюдением всех классических «единств», с традиционными комическими приемами, озадачить зрителей авторской иронией в адрес всех без исключения персонажей и ситуации в целом.

Эскиз маскарадного костюма для Николая II был разработан художником Императорских театров Е. П. Пономаревым и директором Императорского Эрмитажа И. А. Всеволожским. Костюм получил название «Малый царский наряд», сшит из бархата и парчи и дополнен подлинным жезлом царя Алексея Михайловича. Разработать крой и сшить наряд было поручено ведущему костюмеру Императорских театров Ивану Иосифовичу Каффи, которого считали идеальным костюмером. Тем не менее директор Императорских театров В. А. Теляковский неоднократно высказывал мнение, что он жулик. Проверка счетов, поданных после бала, доказала правоту Теляковского. Верхняя часть костюма — шуба из «золотой парчи» — обошлась в 950 рублей и составила самую дорогую часть костюма. При поступлении костюма в Оружейную палату выяснилось, что в кружево был вплетен не жемчуг, как было заявлено, а бисер.

Маскарадный костюм для императрицы назвали «Царица в Большом наряде», взяв этот образ с одной из икон Крестовоздвиженской церкви Московского Кремля. Драгоценные камни на платье и короне царицы были размещены по эскизу художников фирмы Фаберже.