4 декабря 1901 года родился Николай Константинович Симонов, выдающийся русский актер театра и кино, более сорока лет прослуживший на сцене Александринского театра.
Русская культура могла узнать Николая Симонова не как великого актера, а как талантливого художника. Некоторое время живопись и театр существовали в его жизни одновременно. Однако в 1923 году Николай Симонов сделал важный для себя выбор и отказался от обучения в Петроградских художественно-учебных мастерских* в пользу Петроградского института сценических искусств* и мастерской Леонида Сергеевича Вивьена.
В 1924 году Симонов окончил Институт сценических искусств и был приглашён в труппу Ленинградского государственного театра драмы.
Дебютировал в роли волхва («Смерть Иоанна Грозного»). В ранних ролях Симонов излишне романтизировал образы, создаваемые им на сцене, эмоционально впадая иногда в патетику.
Н. К. Симонов. 1920-е гг. Из фондов Александринского театра.
Первыми ролями, в которых Симонов обратил на себя внимание, стали: комкор Мехоношев («Конец Крыворыльска», 1926 г.) и Вершинин («Бронепоезд 14-69», 1927 г.). В этих ролях уже зародилось стремление к философски-обобщенному осмыслению героя и самой жизни.
Н. К. Симонов в роли Бориса Годунова в одноименном спектакле Театра драмы им. А. С. Пушкина. 1934 г. Из фондов Александринского театра.
С 1931 по 1934 год он, покинув ленинградскую сцену, возглавлял Самарский краевой драматический театр (сегодня Самарский театр драмы им. М. Горького).
В 1934 году Николай Симонов вернулся в Ленинградский театр драмы им. А. С. Пушкина, где в роли Бориса Годунова сразу заявил себя как сильный трагический актер. «Симонов чувствует речевую стихию русской трагедии. Он умеет произносить главные слова так, что они звучат главными, без эмфазы, без демагогии в способе их выговаривать».*
Такие роли классической драматургии как: Лаврецкий («Дворянское гнездо»), Протасов («Живой труп»), Сатин («На дне»), Сальери («Моцарт и Сальери»), Маттиас Клаузен («Перед заходом солнца») — вошли в число лучших и закрепили за Симоновым репутацию великого трагического актера ХХ в.
Главным для трагика Симонова было прежде всего сыграть Человека, в котором совершается тяжелая и постоянная внутренняя работа. Его игра была настоящей живой исповедью — трагичной, а потому абсолютной, адресованной каждому человеку, потрясающей своим самораскрытием.
Как настоящий творец Симонов пользовался всем разнообразием своего художественного дарования. Он не забывал своего живописного опыта и буквально писал красками свои роли.
«Сальери Симонова — это настоящее живописание. Он высоко несет свою голову "Сальери гордого", на нем переливаются две краски, два цвета — серебристо-белый и черный. Белое жабо, белые манжеты, белые волосы, черный камзол казались писанными рукой классического портретиста, умеющего многое извлекать из немногого».*
Симонов был тем актером, в котором никто не замечал ничего неестественного или нарочито актерского. Его игра покоряла зрителя своей искренностью и превращала пространство сценических условностей в правду жизни, понятную каждому человеку.
Н. К. Симонов в роли Сальери в спектакле «Маленькие трагедии» Театра драмы им. А. С. Пушкина. 1962 г. Из фондов Александринского театра.
«Симонову для этого совсем не надо поворачиваться лицом к залу, он может стоять и спиной, и не обращаться к зрителям, и вообще молчать. Были в спектакле "Перед заходом солнца" моменты, когда сердце замирало от небывалой интимности этого творчества … При этом Симонов вовсе не распахивается, он целомудрен и ненавязчив в каждом душевном движении, он почти замкнут».*
Искусство Симонова лежало в традициях русской классики. Как истинный трагик, Симонов играл именно человеческую Личность. Федя Протасов, Сальери и Матиас Клаузен не имеют национальной принадлежности — они прежде всего Люди со своими трагическими переживаниями и противоречиями.