Нижинский мелькнул в истории русского балета, оставив таинственный след. Жизни его окутана легендами, даже дата рождения доподлинно неизвестна. По некоторым данным, день его рождения указан как 17 декабря, однако сестра Нижинского, Бронислава Фоминична, утверждает, что день рождения Вацлава — 12 марта (28 февраля по старому стилю), «безусловно, точный».*

В Петербургском Театральном училище Нижинский учился у Сергея Легата, а потом у его брата Николая Легата. Окончил же он училище по классу Михаила Обухова. Еще с первых классов он получал стипендию Дидло и был занят во всех детских партиях балетного репертуара. В 1905 году Михаил Фокин, приятель Обухова, сочинил для его ученика роль Фавна в балете «Ацис и Галатея». Пятнадцатилетний танцор, которого ожидало еще два года учебных занятий, поразил публику. Ему пророчили хорошее будущее.

Будущность превзошла все догадки, так как в расчет брали только физические данные танцовщика. Нижинский мало походил на идеал балетного премьера: небольшой рост, отнюдь не стройные ноги с чрезмерно развитой мускулатурой, бледное лицо с высокими скулами и косым разрезом глаз. К тому же полуоткрытый рот и рассеянный взгляд производили впечатление недалекости. Он был угрюм, замкнут и сама легкость его танца словно не доставляла ему радости.*

Однако на сцене он совершенно менялся. Откуда-то возникала ловкость и невиданная утонченно-капризная, вкрадчивая грация, грация фавна и мотылька, угаданная Фокиным.*

В 1907 году Нижинский был определен в труппу Мариинского театра. Выдающийся талант танцовщика и актёра сразу вывел Нижинского на положение премьера. Он стал партнёром балерин Матильды Кшесинской, Ольги Преображенской, Анны Павловой, Тамары Карсавиной. А главные роли в постановках новых балетов Фокина («Павильон Армиды», «Египетские ночи», «Шопениана») принесли ему мировую славу. Именно с ними он выступал в «Русских сезонах» Сергея Дягилева.

Одной из наименее замеченных публикой, но наиболее значимой для самого Нижинского, была партия Альберта в балете «Жизель». Его концепция роли была автобиографична. На первый план вышла тема духовного одиночества блестящего, избалованного юноши. Позже, в 1919 году, в своих дневниках Нижинский назвал себя в этой роли «клоуном бога».*

«Альберт-Нижинский был мечтателем, тянувшимся к жизни простой и чистой. В Жизели он видел недоступный ему мир, пытался овладеть им и нечаянно губил то, к чему стремился. Он не был похож на аккуратных Альбертов XIX века. Квадратно вырезанный ворот костюма по эскизу Александра Бенуа низко открывал шею, незавитые волосы были беспорядочно откинуты. Лицо светилось вдохновением, как лицо поэта».*

До 1913 года Нижинский был ведущим танцором труппы «Русских сезонов». А после ухода Фокина из труппы стал в ней балетмейстером, осуществив постановки балетов «Послеполуденный отдых фавна» и «Весна священная». Спектакли Нижинского получили противоречивые оценки, вызвали резкие споры публики и критики, ибо ломали устоявшиеся каноны академического репертуара, отрицали пластическую живописность фокинских постановок, предвосхищая будущие поиски балетного театра середины ХХ в.*

В 1914 году Нижинский покинул «Русские сезоны» и организовал собственную труппу, выступавшую в Лондоне. А в 1916-м ненадолго возвратился в труппу Дягилева, где поставил для американских гастролей труппы балет «Тиль Уленшпигель».

После революции 1917 года Нижинский уже не вернулся в Россию. Ему пришлось оставить сцену из-за тяжелой душевной болезни, с которой он боролся до конца жизни. К сожалению, ошеломительная карьера гениального танцора продлилась всего 10 лет.

12 марта 1919 года представлением «Свержение самодержавия» в Петрограде открылась Театрально-драматургическая мастерская Красной Армии.
Режиссером и организатором мастерской был Николай Глебович Виноградов-Мамонт. В новом театре предполагалось ставить пьесы на современные темы, а артистами должны были стать военнослужащие Петроградского военного гарнизона. В мастерской работали режиссеры Е. Д. Головинская, Н. А. Лебедев, В. В. Шимановский, Я. М. Чаров, Н. А. Щербаков и другие, лекции читали Вс. Э. Мейерхольд, В. Н. Соловьев и Вс. Н. Всеволодский-Гернгросс.

К открытию театра решили поставить спектакль «Свержение самодержавия». Автором сценария был Николай Виноградов-Мамонт и все участники спектакля. Бойцы вспоминали событие за событием прошедших тревожных лет, делились впечатлениями.

Массовые сцены были импровизированными. Времени на репетиции постановщикам и актерам отводилось мало. Задача была не из легких, так как все артисты, а это — сто тридцать человек, никогда не учились актерскому мастерству. Долго пришлось искать помещение, потому что специального распоряжения по этому вопросу не было. Но молодому режиссеру Николаю Виноградову-Мамонту удалось решить и эту задачу. Первый спектакль прошел в зале Рождественского совдепа, который находился в бывшей Николаевской Академии Генерального штаба на Суворовском проспекте.

Действо состояло из пролога «9 января 1905 года» и эпизодов: «Арест студентов-подпольщиков», «Бунт в военной тюрьме», «Взятие „Арсенала“ восставшими рабочими», «Разрушение полицейских участков», «Баррикадный бой на улицах», «Революция на фронте», «Отречение царя в ставке». Зрители увидели недавние тяжелые и памятные события, практически заново пережили их, поскольку игра актеров и эмоциональный накал спектакля были очень сильными. Виноградов-Мамонт вспоминал: «Красноармейцы несут убитых товарищей. Зал встал. Вместе с нами запел „Вы жертвою пали.“. Несколько юношей и девушек, смешавшись с бойцами, пошли за павшими героями. Это мгновение я схватил больше интуицией, чем сознанием. Я боялся поверить: неужели мечта театра всех веков — вовлечь зрителя в активное действие — воплотилась в нашем спектакле, хотя бы на один миг?»*.

«Свержение самодержавия» играли много раз и в клубах, и на передовых перед бойцами, и даже на Дворцовой площади в Петрограде. За несколько месяцев спектакль выдержал двести пятьдесят представлений.
К сожалению, Театрально-драматургическая мастерская Красной Армии просуществовала чуть больше года. В мае 1919 года Н. Г. Виноградов-Мамонт был мобилизован, но продолжал участвовать в жизни Мастерской, а вскоре получил направление на фронт в Туркестан. Руководителем Мастерской стал Адриан Иванович Пиотровский. За время существования театра спектакль «Свержение самодержавия» неоднократно редактировался и получил новое название «Красный год».

12 марта 1963 года в Театре драмы имени А. С. Пушкина состоялась премьера спектакля по пьесе Г. Гауптмана «Перед заходом солнца». Режиссер спектакля — А. А. Музиль, в роли Маттиаса Клаузена — любимец публики Николай Константинович Симонов.
«Перед заходом солнца» — одна из немногих пьес XX века, которую и по тематике, и по уровню её художественного осмысления можно сопоставить с творениями Шекспира. Прежде всего, в силу трагедийности образа главного героя — тайного советника Маттиаса Клаузена. Подобно шекспировскому Королю Лиру, Клаузен на склоне лет сталкивается с предательством собственных детей, которые отказали отцу в свободе принятия решения, в праве до конца дней самому строить свою судьбу. Повзрослевшие дети готовы на всё, чтобы отстоять семейную собственность. Причиной надвигающейся катастрофы кажется им любовь Клаузена к юной Инкен Петерс. Для Маттиаса же эта любовь — последняя попытка обрести свободу и счастье.

Театральная судьба этой пьесы, в центре которой мощный образ главного героя, как правило, связана с масштабными актерскими работами. И если в труппе театра нет актера такой силы и мощи, которому был бы подвластен этот объемный трагедийный образ, спектакля не будет. Маттиас Клаузен в исполнении Симонова становится средоточием драматических коллизий: в его душе смещаются времена, разрывая цельность и устойчивость бытия. Режиссер ввёл в музыкальное оформление спектакля темы Г. Малера, и это усилило линию переживаний актера, одновременно сглаживая остроту чувств.

Был в спектакле еще один яркий образ — Инкен Петерс, созданный Ниной Ургант, специально приглашенной из театра имени Ленинского комсомола. Инкен предстала чистым, наивным, и казалось бы, хрупким и беззащитным существом, в котором вдруг обнаруживалась удивительная внутренняя сила и способность противостоять жестокости окружающего мира. А главное, Ургант смогла передать умение своей героини слышать тайную музыку души Клаузена и оберегать ее.

Это был великолепный дуэт выдающегося мастера сцены и молодой актрисы. В печати после премьеры появилось немало хвалебных рецензий, которые можно найти в традиционных и электронных картотеках Театральной библиотеки.